Когда мне выпадает счастье общаться с ближним 29-м отделением связи (а оно выпадает, как только подходит пора рассылки контрольных и авторских экземпляров журнала), то каждый раз закрадывается мысль о том, что наши почтовики - отдельная каста. Обедневшие, но оттого еще более гордые дворяне.
Если ты к ним обращаешься, тебя окидывают скорбным взглядом герцогини в изгнании, очевидно, подозревая в злонамеренном срытии бульдозером фамильного замка, и отвечают соответствующим тоном. А уж просьба отправить письма воспринимается брошенной перчаткой.